Елена Дробышева: Перед сыном стою на цыпочках

- Елена, один актер сравнил съемки в сериале с трудом шахтера. А что думаете вы?

- Конечно, нагрузка огромная, «правила игры» и темпы в сериале другие. Первую неделю я чуть ли не умирала, ощущала лишь хаос. А потом собралась, мысленно расчистила себе путь, расставила в голове «дорожные знаки» и поняла, что способна продвигаться. Мне такой фитнесс для мозгов очень нравится!

- Елена, а вы ведь вахтовым методом и в столь длинных сериалах до этого не снимались?

- Да, и на самом деле «сериал» для меня всегда было достаточно страшное сочетание букв. Но когда я познакомилась с творческой группой «Рыжей», то увидела, что люди настроены не просто что-то слепить, а серьезно рассказать историю. Поэтому я сказала себе: да, я попробую в этом участвовать. И совсем не жалею. В свободные часы даже начала смотреть сериалы, изучая как профессионал с пристрастием игру актеров. И поняла, что можно, можно избежать на экране механических отношений! Тем более, что актерский состав у нас очень хороший. Вот, например, девочка, которая играет мою дочку Тасю – Мария Луговая – такой светлый человечек! Только что окончила институт, но как бьется за свою героиню!

- Для большего сходства с экранной дочерью вам волосы в рыжий цвет покрасить не предлагали?

- Нет, и на самом деле я думаю, что внешняя схожесть - не главное. Надо просто увидеть друг друга по-партнерски, и у нас с Машей это произошло. Ведь не только гены мать и дочь связывают, они живут вместе, у них общие привычки, быт. Плюс мы сами начали придумывать какие-то единые интонации, жесты для своих героинь. Я так и предложила: «Нам нужно что-то одинаковое. Вот, например, ты теребишь цепочку на шее. Я тоже буду так делать в кадре». Но самое удивительно, что у Машки настоящую маму, как и меня, тоже Лена зовут, а у меня любимую племянницу – Таисия, Тася.

- В сериале у вас дочь, а в жизни – сын. Как считаете: с мальчиками или с девочками сложнее?

- Мне кажется, с мальчиками, с девочками как-то помягче, повнимательнее. У нас в семье два пацана – мой Филипп и Антошка – племянник, сын моей сестры. И никогда у меня не выходило задушевного поболтать ни с одним, ни с другим. Они вежливо отвечают – да-да-да, но вечно куда-то бегут, в голове у них свои планы. А с племянницей Таисией у нас получается диалог, мы делимся секретами, играем в какие-то интеллектуальные игры. Ей все это очень нравится, мне тоже. Кстати, в «Рыжей» мне под дочку пришлось приспосабливаться – менять размах рук. Ведь сейчас приласкать Филиппа – это все равно, что объять необъятное. (Смеется.) Хотя ему всего 18 лет, размер у него уже XXL, рост – под два метра, чтобы потрепать его по голове мне приходиться вытянуть руку и встать на цыпочки. А тут в сериале такая маленькая, аккуратненькая девочка.

- А если обернуться назад, когда вы ждали ребенка, то кого больше хотели?

- Мне было абсолютно все равно – мальчик родиться или девочка. Абсолютно!

- Сейчас Филипп для вас уже взрослый человек или вы всегда будете воспринимать его как ребенка?

- Нет, я поняла, что он повзрослел, во всяком случае, перед тем как войти к нему в комнату, давно стучусь. И я изменила стиль общения с ним, потому что всегда была, может быть, жестче, чем надо… Некая авторитарность, конечно, и теперь присутствует, но уже чувствуется, что она никому особо не нужна – ни сыну, ни мне. Я считаюсь с его мнением, его взглядами на жизнь. Действительно считаюсь, хотя ему, может, так и не кажется. ( Улыбается.) А еще каких-то года два назад я пыталась внушить Филиппу, что мол, надо больше читать, налегать на языки. Но по телевизору шло молодежное реалити-шоу, в котором «учат жизни», показывают готовые модели поведения между мужчиной и женщиной. То, что это уровень «кухни», школьнику не понять. Филипп приходил с уроков и включал это реалити – у них в классе все его смотрели и обсуждали. Конечно, о чем еще разговаривать – не о Достоевском же! Сейчас к подобным передачам он перестал серьезно относиться.

- Филипп решил продолжить семейную актерскую династию?

- В какой-то момент он сказал: «Буду поступать в театральный». Я в дикой панике, потому что этой профессией Филипп никогда не горел, а ей надо гореть. К тому же мне не хотелось, чтобы он шел по накатанному пути: мол, мама и бабушка актрисы, я рос в этой среде, и быть мне тоже актером. Нет, выбор должен быть осознанным. Звоню своему старому другу, жалуюсь: «Представляешь, сын вдруг решил идти на актерский!» А друг его хорошо знает и дал мудрый совет. Приходит домой Филипп, я – к нему: «Хочешь в театральный – не вопрос! Но для этого ты должен из литературных произведений выбрать пять текстов прозы по три страницы, пять классических стихотворений, пять басен, и все это выучить наизусть». – «Пять?! Наизусть?! У-у-у.» - и больше этот вопрос не поднимался. (Улыбается.) В результате он нашел себе специальность, в которой можно сочетать и его любовь к компьютерам, и творческие проявления натуры. Учится на факультете «Сервис и коммуникация», где обучают, как общаться с клиентами, вести переговоры, организовывать вечеринки, разрабатывать сайты.

- Как думаете, какой главный ген передался сыну от вас?

- Не знаю… Ну может быть, способность к языку (Елена хорошо владеет французским. – Авт.). Сейчас Филипп говорит по-французски отлично, без акцента и без ошибок. Когда я услышала, как он общается с французами, то чуть не прослезилась!

- А какой главный ген передался от мамы – народной артистки Нины Дробышевой – вам?

- Надеюсь, чувство меры и вкус.

- Кстати, как она оценила сериал «Рыжая»?

- Вообще-то никакие сериалы она не смотрит, предпочитает голливудские фильмы по английскому каналу, и любимая актриса у нее Бетт Дэвис. Но тут я попросила: «Мам, посмотри, пожалуйста, нашу первую серию». После окончания звоню: «Ну, что?» - и слышу в ответ: «Ой, смотрю-смотрю, она как раз к тюрьме подходит». Я говорю: «В смысле? Кто подходит?» Повисла пауза, а потом выяснилось, что мама проспала и включила телевизор, когда уже «Атлантида» началась. Правда, на следующий день она с утра по-честному все посмотрела и сказала: «Молодцы!» Ее «молодцы» мне услышать, конечно, важно.

- А вы обычно со страхом ждете оценку мамы?

- Вот мамину – нет! Хотя со мной, если ей что-то не нравится, она обходится без дипломатии. Говорит точно, поэтому не обидно. Она для меня непререкаемый авторитет.

- Вы разные? В вас есть ее актерские краски, ее пластика, ее интонации?

- Конечно, как всякая мать и дочь, мы и похожи, и не похожи. К тому же при частом общении какие-то вещи перенимаются невольно. Для меня было счастьем играть с мамой в одном спектакле – «Убийственная любовь» Театра им. Моссовета. Еще во время репетиций вся родственная связь исчезла. Я просто видела перед собой аса и старалась впитать в себя, как этот человек существует на площадке, как мыслит и воплощает свои идеи.

- Кого-то из женщин пугает собственное тридцатилетие, кто-то считает приделом привлекательности сорок. Обсуждаете ли вы подобные темы с мамой?

- Нет. Тем более что обе не считаем коротким ни век женщины, ни век актрисы. Мама моя выпустила сейчас в своем театре спектакль «Долгое путешествие в ночь» по О’Нилу, и там на сцене видно, как фантастически меняется ее возраст вместе с героиней – с 30 лет до бесконечности. В одной книжке я вычитала, что возраст зависит от обмена энергией с окружающим миром. Чем обмен больше, тем медленнее человек стареет. Мне это так нравится! И действительно, когда у тебя есть интерес к жизни, захватывающая работа, любовь – ты совершенно по-другому выглядишь. Я могу положить рядом свою давнюю фотографию, где у меня было плохое настроение, и сегодняшнюю – где хорошее, и на сегодняшней буду гораздо моложе. То есть на самом деле мы выглядим так, как нам сигнализирует мозг. И самое главное, я поняла, что это реально самому регулировать. Просто надо вырвать себя из обстоятельств, которые тебе портят жизнь, максимально удалять от себя все, вызывающее отрицательные эмоции, приближать то, что приятно. Вот я, например, очень люблю Францию. Было тут у меня весной плохое настроение. Сидела, я сидела, а потом купила билет и поехала к подружке в Прованс. Боже мой, через две недели я вернулась совершенно другим человеком! Причем ничего особенного не произошло – просто прогулки под дождем, горы, озеро, утренний кофе, разговоры на французском, но… все переменилось!

- И все же моральному состоянию должно помогать физическое. Вы как-то поддерживаете форму?

- Спорт по расписанию и механические упражнения не люблю. Все только по велению души. Вот опять же во Франции мы с подругой, если дословно перевести с французского, день «делали велосипед», на другой день – «делали ролики», а потом взяли в аренду каноэ-каяк и два часа гребли. А однажды пошли в горы. Первые минуты ужасно тяжело, идешь и думаешь: зря мы это затеяли. Я кричала: «Славная Франция! Прекрасные Альпы! Это восхождение не для меня!» Но постепенно нащупала свой шаг, свой ритм, и когда мы достигли вершины. Был май, листочки уже начали зеленеть, чистейшее небо, парапланы летают, ни ветерка. Настоящий рай, настоящее счастье!

- Чего вы не любите?

- Я не люблю зиму, непрофессионализм, идиотов, голландскую кухню и когда обманывают. Я люблю свою героиню в «Рыжей», духи, творческих ироничных людей, красное вино, летать на самолетах.